Ещё о метафизике духовного

М.В. Быстров

«В природе мы познаём собственно только

движение…а все прочие понятия…произведены

нашим умом искусственно, будучи взяты в

свойствах движения…»

Н.И.Лобачевский. «Новые начала геометрии»

Очевидные трудности решающего выхода на объективную мысль, царящую в мире, обусловлены во многом инерцией нашего мышления, запутанного ещё и трудной психофизической проблемой – будь то в интерпретации Лейбница или Декарта. Порождает ли мозг наши мысли или он является только их неким «седалищем»? Всё зависит от принципиального решения поставленного вопроса – решения, которое и послужило, по существу, водоразделом между двумя противоположными взглядами на мир.

Попробуем всё же исходить из «психофизического параллелизма», придав ему универсальный характер и фиксируя на время разнородность двух субстанций – «протяжённой» и «непротяжённой». Ясно, что явления сознания не находятся где-либо, а потому и не могут быть пространственно объединены с мозговыми процессами. С помощью и благодаря последним сознание как бы представлено и явлено; как музыка – через нотные знаки или, наконец, мысль – через буква и слова. Другими словами, сознание имеет не физическое, а идеальное существование, и если оно и связано с чем-то ещё, то только с идеальным. А мозг тогда будет представителем не столько индивидуального сознания как такового, сколько той связи, в которой последнее находится с «миросознанием» (Т.Липпс).

Сходные соображения высказывал и религиозный философ князь С.Трубецкой, говоря об «органически-живой соборности» сознания и о том, что абсолютное Сознание организует разрозненные ограниченные индивидуальности, собирая и объединяя общими связями отдельные умы, а наш мозг являет собой «конечный результат бесконечено сложной вселенской организации» («О природе человеческого сознания». 1890).

Отдавая дань психофизике, «изучающей физические явления, связанные в нашем теле с психическими процессами» и упоминая даже работы Вебера и Фехнера, Трубецкой, видимо, как раз и ожидал оттуда получения обнадёживающих данных.

И вот, спустя ровно сто лет, его надежды с блеском подтвердились! Чаемая и смутно предполагаемая в сознании «вселенская организация» обрела конкретику. Математическое объединение двух основных законов психофизики – Вебера-Фехнера и Стивенса – дало показательную функцию типа логарифмической спирали, основание которой оказалось равным «золотому» числу 1,618 (Рыбин И.А.»Психофизика: поиск новых подходов»// Природа, №2, с.19-25. 1990). Полученный феноменальный результат поверг в смятение самого автора статьи – видного специалиста в области психофизиологии восприятия.

Но «упавшее с неба» число абсолютно закономерно, поскольку в «итоговой формуле психофизической связи» цитированной работы выпал внешний параметр – раздражающий стимул, и она соотносит ощущение с его субъективной оценкой (по Стивенсу), а следовательно, описывает по существу уже чисто психические процессы, происходящие в нашем сознании. А тогда сенсационное выявление «золотого» числа однозначно указывает на «субстрат» этих процессов – духовное начало, организующее всю нашу ментальную жизнь.

Открывшаяся «субстанциализация» психики окончательно хоронит тяжёлую психофизическую проблему, но главное – реабилитирует психологию снова как одного из разделов философии (с16 в.), поскольку, проливая свет на «трагически невидимые» душевные явления, превращает её из описательно-интроспективной в онтологически фундированную науку. Наконец-то преодолевается затяжной кризис психологической науки, о котором буквально в год её основания В.Вундтом (1874) писал другой выдающийся психолог Ф.Брентано: «психология испытывает острую потребность в единстве убеждений» и «нам нужно ядро признанной всеми истины…».

Теперь «раскол в психологии» и сетования на отсутствие в ней «теоретической парадигмы» снимаются через признание того, что в основе мира лежит идеальное и непрерывно-вечное движение, тождественное самой мысли и выступающее инвариантом духовного и материального, мышления и бытия.

Та же идея - но уже замкнутого движения, формирующего структуру, вкладывается и в новую теорию «первичного» физического вакуума в лице торсионных полей. Их ключевым элементом является так называемый фитон – «система из вложенных волновых пакетов», или «циркулирующего потока энергии». Стоит напомнить, что и в электромагнетизме вводится векторный потенциал, который тоже, например, «крутится» вокруг длинного соленоида с током, где вообще нет никакого магнитного поля.

Теперь начинает проясняться суть гносеологического «универсального параллелизма», который можно расширительно трактовать как некую «интуицию подобия» - формальное сходство физического и теологического подходов. Обе мысли движутся как бы параллельным курсом – но в разных мирах. И возникающие в обеих сферах общие образы движения – как первоосновы мира - существенно разнятся в отношении смысла. Он видится в движении духа, ответственного за целостность мироздания и все созданные вещи – духа, который и по сей день продолжает поддерживать их существование. А как смотрят на предназначение вечно «кипящего» и «спинирующего» вакуума его «закоперщики»? Первая мысль – осчастливить общество новыми и небывалыми применениями. Но спрашивается, имеют ли, по большому счёту, смысл громкие обещания в плане торсионной биоэнергоинформатики, неслыханных движителей, мгновенной связи и т.д. и т.п. – если мир изначально гармоничен и уже обеспечен всем необходимым? Целесообразно ли втискивать ещё что-то в целое, если оно и так полно и самодостаточно?…

Даже на многообещающие прожекты забора дармовой энергии из вакуума можно посмотреть двояко. При всей экологичности столь амбициозной технологии закрадывается подозрение в неодобрении её со стороны Творца – в чьём присутствии, казалось бы, уже не сомневается и рациональный ум. Не идёт ли эта затея вразрез с Его промыслительным планом наделения чудесной энергией не железных и бездушных агрегатов, а избранных и кротких душ, примкнувших к Нему? Ведь здесь и кроется главная идея – выделение из падшего мира его сохранившейся целостной части - каковой, в конечном счёте, и даруется вечная жизнь.

Так выявляется демаркация между лево- и право-полушарной мыслью. Наша неугомонная и деятельная левая половина мозга непрерывно продуцирует нечто искусственное, сенсационное и вычурное – если не прислушивается к руководящей и «молчащей» правой половине, обращённой к духу. Даже в лучшем случае - когда логическая и пытливая мысль отыскивает те или иные изящные структуры в «золоте», она не видит за ними главного - самой жизни, и вопрос о том, откуда они берутся, остаётся открытым.

Но жизнь сопряжена с движением и в своём высшем – духовном проявлении – она и сводится к динамичной целостности, схваченной мыслеподобным духом. А на его «неописуемость», к которой склонны апеллировать скептики, можно посмотреть под несколько неожиданным углом. Любое движение нами визуализируется подсознательно как последовательная смена похожих друг на друга изображений, и это свойство нашего глаза успешно используется в кино. Но и вихрь непрерывно изменяется по логспирали подобно самому себе. Получается, что в нём уникальным образом сочетаются непрерывность и дискретность – в виде центральной замкнутой части - а также покой и движение, объединяемые в пределе бесконечной скорости.

Тем самым с лёгкостью снимается – в терминологии полей кручения – «сверхсветовая катастрофа». А излюбленный лозунг торсионщиков «вся физика – это физика вакуума» (Я.И.Померанчук) заменяется тезисами «всё есть мысль» (Гермес) и «мышление и бытие одно» (Парменид). Ища компромисс с физикой, мы даже вправе сформулировать, что мир есть пустота+мысль.

Расхожее предубеждение о том, что «природа боится пустоты», обезвредил ещё гениальный Б.Паскаль своими опытами по измерению барометрического давления. Правда, придя к Декарту поделиться новыми фактами, он встретил холодный приём и уничтожающую критику. Математик В.Арнольд приводит слова «отца новой философии» из письма Гюйгенсу: «Лично я всё же нигде в природе пустоты не встречал, разве, быть может, в голове у Паскаля». А через несколько месяцев он, якобы, уже утверждал, что сам всему научил младшего коллегу (УФН, т.169, №12, с.1311-33. 1999). Удивительная робинзонада научной мысли!

Кроме пустоты в голове Паскаля, Декарт открыл много замечательного, а введя первым в науку эфир, он построил и подробную умозрительную картину эфирных вихрей, лежащих – по его мнению – в основании мира. И нам ничего не остаётся как признать поборника классического рационализма в философии предтечей теории торсионных полей – надо только изгнать злополучный эфир как ненужный артефакт.

Следуя «бритве Оккама», мы и отбрасываем эту лишнюю сущность, а идя дальше, приходим к неуничтожимой мысли – в виде всё того же вихреподобного «идеального» движения, но наделённого теперь - через «золотую» логарифмическую спираль - решающим смыслом.

В подтверждение «когнитивного параллелизма» нелишне вспомнить о «причинной механике» Н.Козырева с угловым моментом «энергии и силы времени» и о модели Н.Н.Попова, где элементарная масса формируется за счёт вращения оси времени, а также о «кручении пространства» по Ж.Риччи и Э.Картану. Везде - один и тот же образ и архетип мышления – словно родственная ему по геометрии вселенская мысль настойчиво стучится в передовые умы, прося о своём признании. Так почему бы и не дать ей наконец-то легализоваться в мире?

Выгоды от подобного шага вполне очевидны. Во-первых, мы сразу избавляемся от мучительного вопроса физикалистов сознания: «как могут атомы и пустота обладать интенциональностью?». Да наша фрактальная нейронная сеть просто интернирует в себя дух и, будучи лабильной и перестраиваясь, тем самым и осуществляет – через «пространственный синхронизм» - всю ментальную и психическую деятельность. Трудно перечислить все догадки на этот счёт: они были у Плотина (деятельность ума есть первая и совершенная энергия), Ньютона (Sensorium Dei), М.Мамардашвили (не являются ли наши мысли продуктом чьего-то наваждения?) и многих других. И вот свершился прорыв – благодаря тому, что у нас выразительные возможности естественного и математического языков объединились в дополнительности, знаменуя рождение новой – «математической философии» (ФН. 2(33). 2007, с.47).

Во-вторых, «с высоты духа» проясняются многие перипетии в науке и, в частности, развернувшаяся борьба между официальной и «лже-пара-наукой». Взглянем на это противостояние с неожиданной стороны. Одна из главных интенций науки – добраться до новых источников энергии – представляется теперь как «рассотворение» когда-то созданного. По сути идёт обратный творению процесс трансформации массы в энергию. Свёрнутая в материальных объектах энергия духа путём инициируемого нами разрыва связей - которые мы привыкли называть электромагнитными, молекулярными или ядерными - выпускается наружу. Ситуация, образно говоря, напоминает ту, когда любознательный ребёнок, разбирающий тайком будильник или механическую заводную игрушку, вдруг пугается вылетевшей изнутри пружиной.

В таком случае «торсионная технология» выглядит определённо менее «травматичной» - хотя и оставляет сомнения, высказанные на предыдущей странице.

Но гораздо важнее осознать, что от «разбрасывания камней» и наших мыслей пора переходить к их собиранию - к признанию наличия в мире куда более мощной и благой мысли. Идёт ли в какое-то сравнение заданный ею порядок с последствиями нашего лихого преобразования природы? Да мы просто забыли, что являем собой лишь скромную «часть» грандиозного «целого», а самонадеянное желание «части» перестроить «целое» согласно своей воли всегда непродуктивно и неминуемо ведёт к нарастанию напряжённости и экологическому рассогласованию природы и техники. Что, увы, мы и видим вокруг…

«…Время молчать, и время говорить»…Не настала ли действительно пора унять наше строптивое левое полушарие – «пишуще-говорящее» и плодящее всё новые изобретения? Прислушаемся к многозначительному «молчанию» правой половины, связующей нас с мировым мыследухом – что и будет означать приход к истине, ибо ни с чем материальным наша мысль совпасть не может. И более того, обращение к духу экзистенциально, поскольку дарует саму жизнь. А сравним ли этот великий и бесценный дар пусть даже с «монбланами» и «гималаями» нашего знания, оторванного от жизни? И согласно апостолу, важнее «мир Божий, который превыше всякого ума» (Флп.4:7), т.е. - покой, превосходящий человеческое понимание.

Резюмируем изложенное, заодно уточняя некоторые моменты.

Всё становится на свои места как только мы отбрасываем одряхлевший стереотип о продуцировании мыслей нашим мозгом – предметом неизбывной гордости. Именно сурово осуждаемая в христианстве интеллектуальная гордыня мешает нам примириться с присутствием в мире чей-то другой мысли, бесконечно превосходящей нашу. Мы скорее склонны выписывать одно за другим многоэтажные уравнения, связывая всё со всем, чем обратиться к исходной и благой мысли, положившей начало всему сущему.

Но ещё Стивен Хокинг, звезда современной физики, в некий момент прозрения задал интригующий вопрос: «Что же вдыхает жизнь в эти уравнения?». Не имел ли он в виду, что одной только формальной связи в уравнениях недостаточно для наличия истинно творческого и креативного процесса, порождающего нечто новое?…

А его не менее именитый соотечественник из недавнего прошлого Эрнст Резерфорд, получивший за свои заслуги титул лорда Нельсона, говорил, что любая проблема должна быть настолько ясна исследователю, что её можно было бы объяснить даже уборщице, подметающей лабораторию. Она же, появляясь на пороге подведомственного ей помещения, конечно, сначала думает, с чего бы начать, чтобы побыстрее закончить, а следовательно, даже здесь первична мысль, а не швабра…

Как будто выше нам и удалось, сведя воедино аргументы из области философии, физики и «золотой» математики, продемонстрировать наглядно и просто первичность одухотворяющей вселенской мысли, или духа. Начав с её скрытых и не осознанных «вихревых», «торсионных» и «струнных» прототипов, или – как сказал бы К.Юнг – архетипов, уходящих в глубины бессознательного, мы проэкстраполировали найденный общий геометрический образ в пространства высшей размерности.

Как раз там «за горизонтом» и обитает искомая мысль, совершенно нами не представимая, но сохраняющая главный смысл – целостность-задающую «золотую» метрику и спиральные формы, которые и материализуются в структурах нашего мира. Непостижимо для нас во многом уже четырёхмерие, где, скажем, трудно себе вообразить вращение вокруг плоскости или поворот поворота и т.д. Даже математики здесь пасуют, заявляя, что «задача топологической классификации четырёхмерных многообразий безнадёжна» (Семинар Артура Бессе по четырёхмерной римановой геометрии 1978/79). Однако именно подобное «невообразимое» – а тем паче ещё более «высоко-мерное» - «чистое» движение, наделённое онтологическим смыслом, и оказывается тождественным первомысли.

Сказанное согласуется с мнением видного специалиста по четырёхмерию – Чарльза Хинтона, писавшего ещё в начале прошлого века о приоритете там движения над структурами ниже. Поражают его «квантово-механические» предвидения: «необъяснимый остаток после трактовки движения мельчайших частиц в 3-х-мерном пространстве…разрешается через предположение их 4-х-мерного движения» (!). Не проливает ли это новый свет на столько лет «перемываемую» проблему измерения квантовых «спутанных» (entangled) объектов, ЭПР-парадокс и тому подобные загадки.

Не имея возможности вдаваться в детали, отметим повторяющиеся мысли Хинтона о том, что «если большие движения» происходят только в 3-х-мерии, то для остальных требуется пространство высшего порядка» и «молекулярные силы в одном роде пространства будут признаны физическими (диктуемыми духом! – БМВ) силами следующего, высшего пространства». Скажем теперь иначе: массивные и гравитирующие тела подчиняются механике Ньютона, а лёгкие «первоначальные частицы материи» воспаряют в пограничный «тонкий» мир, где и контролируются родственным им духом. Попросту говоря, их собственная динамика – как локализованная циркулирующая энергия духа – неотделима от «протяжённой части» последнего. О том же иногда проговариваются и в солидных журналах: «вещество не может оторваться от субстрата, так как является формой его движения» и «вихревые процессы…могут претендовать на роль вещества» (Сознания и физическая реальность. №3. 2008, с.52 и 54). И наконец, в данной связи мы прозреваем, разумеется, и общепринятый корпускулярно-волновой дуализм…

Вообще, квантовая физика выяснила невозможность объяснить большое с точки зрения малого – если понятия того и другого употреблять в чисто относительном плане. И один из её основателей – Поль Дирак в качестве выхода из положения предложил придать размерам абсолютный смысл - «как того требует всякая теория наиболее мелких частиц вещества» и поскольку «следует допустить, что существует предел тонкости наших средств наблюдения и малости сопровождающего возмущения – предел, который присущ природе вещей…» (Принципы квантовой механики. М.1960. с.18).

Дух, действуя «в малом», запечатлевается в слабом взаимодействии в виде сенсационного нарушения чётности, а на живом – в хиральности структур (ДНК), или явном преобладании одной энантиоморфной формы над другой (левые аминокислоты). Любопытно, что пытаясь докопаться до процессов сознания, Р.Пенроуз также обнаружил спиральные фибоначчиевые(!) структуры в микроскопическом цитоскелете нейронов. А один из коллег автора (П.А.Соколов), используя некую сходную конфигурацию в электромагнитном устройстве, добился и совсем невероятного - КПД100%. Ясно, что везде тут происходит забор «из вакуума» питающей всё и вся «первоэнергии» - посредством изоморфных духу «приёмников». Заметим, кстати, что и в ядрышках ядра биологической клетки тоже усматриваются спирали – чем и напрашивается теперь объяснить поразительный феномен возрождения клетки in vitro, лишённой протоплазмы.

Итак, завершается длинный путь испытующей мысли к духовным основам бытия. Решающим оказалось совместное рассмотрение и осмысление одного и того же устойчивого инварианта – вихревого движения, фигурирующего в философии - в качестве первоначала (Анаксагор и Декарт), в теоретической физике (идеальная жидкость) и математике (в образе логарифмической спирали).

Вначале абстрактные вихри онтологизируются через придание им формы «золотой» логспирали, связанной со знаменитой «золотой пропорцией», выражающей – в непрерывном виде(!) – трансцендентную целостность, охватывающую все уровни бытия. Существенно, что ранее было выявлено нетривиальное свойство «золотого ряда» - направленность, соответствующая сворачиванию вихря. Собственно, так происходит и с водоворотом – когда он собирает в своём центре всё то, что до того плавало порознь. Примечательно, что и по данным нейрофизиологии наше сознание «движется» от фигур к точкам, а не наоборот.

А затем мы «трансцендируем» в более «обширное» пространство высших измерений, с которым и ассоциируется духовный мир, поскольку там доминирует только движение. Обретая смысл целостность-задающего, последнее и выступает в роли державного духа, положившего начало миру и непрестанно поддерживающего его.

Очевидно, описанный ход мысли едва ли более уязвим, чем, скажем, рассуждения о материи – как «том веществе, из которого сотканы сны» (Шекспир). Чтобы доказать некий метафизический факт или существование идеи, достаточно, наверное, обосновать её возможность - что и было проделано выше. Но главный итог заключается в том, что теперь непредубеждённый ум, взирая на непостижимый в деталях и бесконечно богатый по содержанию мир многих измерений, понимает, что бытийствующая там высшая динамическая целостность может быть только персонифицирована личностью Творца универсума.

Oктябрь 2008